Еще раз о волках

Нашла очень интересные статьи одного известного специалиста по природе - Александра Хабургаева и биолога Людмилы Чебыкиной. Представляю их вашему вниманию.

Между волком и собакой

Ох уж эти писатели и режиссеры! Ох уж эти творческие натуры, борющиеся за гуманность и светлые идеалы! Сколько написано трогательных историй о верном волке, сколько фильмов снято! Из романа в повесть, из повести в очерк из очерка в киноленту кочует незамысловатый поучительный сюжет: человек подбирает волчонка, благодарный зверь, превратившись в матерого красавца, расплачивается со своим благодетелем, защитив его либо от свирепой стаи собратьев, либо от нехороших дядей с ружьями и ножами. Дети рыдают, да что там дети, взрослые утирают скупую слезу, когда в финале окровавленный волк умирает на руках спасенного хозяина. Потом, понятное дело, потрясенный зритель (читатель) всю оставшуюся жизнь мечтает о таком же верном друге-волке. Стоит ли удивляться, что при первой же возможности он спешит реализовать мечту жизни, как только судьба посылает удобный случай. К принятию решения завести ручного волка подталкивают и многочисленные публикации в СМИ, и не менее многочисленные телесюжеты.  Вот совсем недавно, в одном из утренних каналов девушка-корреспондент поведала очередную трогательную историю усыновления волчонка. Приемная мать-героиня (судя сюжету - жена очень состоятельного человека) весело играя, носится с волчонком по комнатам просторного коттеджа. Проницательный наблюдатель (не понаслышке знакомый с волками) сразу же отметит образцовый порядок, целехонькую мягкую мебель, нетронутые острыми зубками и коготками интерьеры, и тут же сделает для себя вывод; «Ага, в отсутствие гостей с телевидения волчонок содержится явно не в доме, а где-нибудь в вольере, на задворках участка». «А не страшно ли вам, ведь это дикий волк - зверь?» - притворно удивляется журналистка, на что следует незамедлительный ответ: «Да что вы, он же такой ласковый, такой лапочка, так любит свою мамочку!» Финальный кадр каждого подобного сюжета - волчонок и хозяйка (хозяин), нежно обнявшись, изображают на фотогеничных мордочках всю полноту счастья взаимной любви человека и животного. Что будет дальше, очень легко предсказать, это безошибочно сделает любой биолог, охотовед или служащий зоопарка, работавший с волками. Вот только верить в очевидные прогнозы многие отказываются, упорно предпочитая романтические сказки. Почитайте материал биолога Людмилы Чебыкиной, которая ни за что не агитирует и никого не предостерегает, а просто очень любит животных (волков особенно) и с удовольствием вспоминает о тех четвероногих личностях, с которыми ее сталкивала судьба, и мы продолжим разговор о том, стоит ли заводить ручного волка. Александр Хабургаев. Мечты о волке Кто из будущих любителей природы не читал В ДЕТСТВЕ «Маугли» Р.Киплинга, а став чуть постарше - Белый Клык» Д.Лондона?! И кто из начинающих собаководов не мечтал о ручном волке – сильном, благородном и верном животном? Наверняка превосходящем собаку и по смелости, и по уму! Мечты, мечты… Надо сказать, сказать, что я не являлась исключением. Окончив школу, я пошла работать в зоопарк, дрессировщиком в секцию «Выездные животные». Тамошние питомцы не сидели на экспозиции, а работали живыми пособиями к научно-популярным лекциям и вывозились в школы, клубы. Все они должны были уметь переносить поездку на автобусе, заходить в транспортную клетку, выходить из неё и спокойно переносить присутствие зрителей – с каким бы бурным энтузиазмом те не встречали появление животных. Вот тогда-то я и познакомилась со своими первыми волками и волко-собачьими гибридами. Первая встреча - последняя встреча... Волков в зоопарке всегда хватало. Ведь этот вид неплохо размножается в неволе. К тому же каждое лето и осень нам несли новых волчат, хотя от большинства из них зоопарк отказывался - места не хватало. Но люди, выловив зверенышей в природе, через какое-то время старались от них избавиться. Почему так происходило?  Во-первых, молодые волки, обладая незаурядными способностями к исследовательской деятельности, буквально на части разбирали городскую квартиру. Ни один самый «грызучий» щенок не мог сравниться с ними по части разрушительных последствий своих «трудов». Пропадая от скуки в отсутствие хозяев, они потрошили мягкую мебель и обдирали стены. Родной лес и окрестности логова наверняка предоставляли им большие возможности для реализации своих талантов. Во-вторых, к 4-6 месяцам их одолевало неодолимое стремление к вокальному усовершенствованию. К волчьему вою охотно присоединялись все окрестные собаки... Самыми восторженными почитателями певческих дарований волков становились соседи, которые, разумеется, писали жалобы во все мыслимые и немыслимые инстанции, от товарищеского суда до Гаагского международного трибунала. Что касается молодых волков, то подобное поведение для них было совершенно естественным: ведь к осени им пора собираться в семейную стаю, а вой - одно из основных средств общения между ее членами. И звери, оказавшиеся в неволе, тоскливо посылали сквозь стены свои безответные призывы...  В-третьих, «усыновленные» волчата боялись не только всех чужих людей, но и очень многих городских явлений (например, грохочущего транспорта), на которые собаки просто не обращают внимания, и приучить их ко всему этому оказывалось невозможным. В-четвертых, если человеку, прошедшему через все эти страшные испытания, хватало мужества и терпения додержать подобранного волчонка до того момента, когда наступает пора установления иерархических отношений, то его ожидал очередной сюрприз - питомец внезапно начинал «качать права» и выяснять, кто главнее: он - или остальные члены семьи? А на проявление топорной авторитарности в виде грубой силы зверь незамедлительно отвечает тем же... Стать для собственного питомца-волка компаньоном в условиях ограниченной территории (квартиры или вольера на даче) ЕЩЕ НИКОМУ НЕ УДАВАЛОСЬ! Волки зоопарка Жила в зоопарке пара годовалых волков и трое волчат 4-6 месяцев. Старших - Бэти и Лобо -я приучала к себе в течение нескольких недель: по часу торчала в их клетке (в другом отсеке), разговаривала, ползала на четвереньках и играла на глазах с метлой (сама с собой), чтобы заинтересовать их этой нехитрой забавой. Я лаяла, рычала и разве что не виляла хвостом - по причине его отсутствия. В конце концов, Бэт немного расхрабрилась и принялась осторожно отнимать у меня метлу. Лобо жался к углу клетки или прятался за Бэти, наступая ей на хвост. Тогда волчица с пронзительным рычанием торопливо кусала его и вновь обращала внимание на мои старания ее развлечь. (Выражение «пронзительное рычание» больше всего подходило к тому звуку, который она издавала: оно было не рокочуще-басистым, а яростно-дисконтовым.) Кстати, она оказалась весьма ревнива: кусала своего собрата и тогда, когда ей казалось, что ему уделяют больше внимания. Из трех волчат (их звали Гера, Гури и Серый), Гури была самой старшей и самой дикой, а Серый -самым ручным. Он вырос именно в московской квартире. Гури подсадили к младшей паре позже всех, и Серый сразу показал ей, кто тут хозяин: со взрослым рычанием напал на новенькую и для острастки потряс за круп. Сначала Гури просто не обращала внимания на малыша, а потом, пользуясь тем, что была в два раза крупнее, просто отшвырнула его в сторону. Правда, в дальнейшем она во всем подчинялась ему (победила не физическая сила, а моральная). У нас был и свой «Белый Клык» - гибрид лайки и волка, по кличке Тимур. От волка он отличался крупными размерами, коричнево-подпалым окрасом и хвостом, слабо загнутым на спину, а от собаки - раскосыми зелеными глазами, широким лбом и короткими мохнатыми ушами. К людям Тим относился избирательно. Многие ему не нравились, и он рычал на них, хотя и видел каждый день. Меня он признал очень быстро и любил, когда я чесала его лобастую голову. Однажды в зоопарк заехал с фотоаппаратом мой отец. Тимуру и Бэти он понравился с первого взгляда! Волчица, на всякий случай, надула лужу, чтобы показать, что она еще маленькая, а потом, виляя хвостом, кинулась к нему ласкаться через решетку. Тимур тоже завилял хвостом и подставил почесать голову. Лобо, Серый и Гера испуганно метались по своим клеткам, а Гури забилась в домик. Гури вообще оказалась самой дикой. И единственный несчастный случай, происшедший на моей памяти, был связан именно с ней. Девушка Нина собиралась взять Гури на лекцию и не обратила внимания, что та на редкость издергана и взвинчена до предела. Она загнала волчицу в угол и попыталась надеть на нее ошейник с цепочкой. И животное немедленно вцепилось ей в руку. Очевидно, в атаке волка было нечто настолько устрашающее, что Нина вылетела из клетки в состоянии шока и наотрез отказалась работать с волками. (Подобное состояние и мне как-то пришлось пережить после одного случая с ручным медвежонком). Зато Серого мы наперебой выводили рано утром погулять по территории зоопарка, пока еще не было посетителей. Он вполне нормально относился к ошейнику и поводку, хотя, конечно, обучить его собачьей команде «рядом» было невозможно. Волчонок шел, куда хотел, а мы - следовали за ним. Вот он увидел пруд с утками и припал к земле, начав подкрадываться. Вот он обнаружил яму, оставленную рабочими, и долго нюхал ее, чихая от возмущения. А вот он увидал через забор незнакомого человека и, притаившись, осторожно принялся разглядывать его через щелочку. И вдруг, услышав грохот и звон трамвая, со всех ног припустил обратно к себе в клетку. Правда, на лекциях он вёл себя весьма степенно: выходил из клетки, вспрыгивал на стол и внимательно разглядывал зрителей - с тем же неподдельным интересом что и они - его. Но при этом старался в буквальном смысле не терять связь с дрессировщиком: держался задней лапой за карман его халата (любопытно, что также поступали и лисы - совали заднюю лапку в карман знакомого человека, боясь потерять с ним контакт и оказаться одни в этом враждебном мире). Бэти и Лобо. когда они были маленькими, выкармливала пушистая рыжая дворняжка. И они, став почти взрослыми всякий раз оказывали ей глубокое уважение: ползали на брюхе, удивительно «уменьшившись» в размерах, виляли хвостами, заискивающе лизали уголки губ. Но однажды зимой с собакой произошло несчастье - она потянулась лапкой через прутья клетки за косточкой, а этого волки взрослым животным не прощают!.. МЫ нашли собачку в сугробе, в крови. Все мышцы и сухожилия с лапки были содраны... Мы понесли ее в ветпункт, где ей ампутировали то, что осталось от лапы. Собачка держалась молодцом и легко перенесла операцию. Чего нельзя сказать о нас: выйдя наружу, мы с коллегой Ниной дружно сели в сугроб и потеряли сознание. Через месяц пушистая собачка бегала так быстро, что было совершенно незаметно, что у нее три, а не четыре лапки. На волков она не обижалась, и даже ставила их на место, если те позволяли себе слишком многое, правда, лапы к ним в клетки больше не тянула. Кроме волков, на Выездной жила пара собак динго. Как-то они принесли трех «диньжат» (а как еще назвать щенков динго?) И мы решили познакомить малышей с волками, по очереди поднося к решетке. Реакция была однозначной: все волки, издав характерное поскуливание, выложили щенкам динго полупереваренный завтрак (как и положено в приличном волчьем семействе). И это - неполовозрелые звери, которые сами никогда не имели щенят! Когда щенки подросли, мы стали выпускать их погулять вместе с молодыми волками под присмотром дядюшки Тима. Зверята носились по внутреннему дворику, обгрызали угол хозблока, тянули и рвали все, что плохо лежит - метлы, телогрейки. Своего великовозрастного собрата (волко-собачьего гибрида) они бесцеремонно тянули за хвост и за лапы, перепрыгивали через него и устраивали веселую свалку. Он все терпеливо сносил, а может, даже, несмотря на притворное рычание, сам получал от игры удовольствие. К тому времени у нас появился еще один волк, вернее волчица - полугодовалая Буянка. Это было животное с бешеным темпераментом, полностью оправдывавшее свою кличку. Мы с ней особенно подружились. Хотя играла она, надо признать, весьма грубо. Ей ничего не стоило опрокинуть меня на землю или порвать одежду. Однако она обладала определенным чувством такта: никогда не причиняла настоящего вреда и, разорвав рукав, добравшись до кожи, тут же останавливалась. Четверка из МГУ Второй раз я встретилась с волками в МГУ, работая на кафедре высшей нервной деятельности. К сожалению, в опытах по рассудочной деятельности с волками я не участвовала: основоположник этого направления профессор, Л.В.Крушинский, к тому времени уже умер, а подопытные волки доживали свой век на почетном пансионе. Впрочем, чтобы даром хлеба не ели, время от времени волков привлекали к научно-исследовательской работе: на них изучали звуковую коммуникацию. Надо сказать, что вой волков - это нечто особенное, ни с чем не сравнимое. Бывает вой одинокого волка, призывающего своих сородичей. Бывает радостный групповой вой только что встретившихся зверей, Бывает вой - призыв к охоте или наставление волчатам. К сожалению, я никогда не слышала волчьего воя в естественных условиях. Но даже звучащий в записи он производит на меня странное впечатление: хочется непременно ответить, а когда я слышу его по телевизору и отвечаю должным образом, то живущие у меня дома собаки, немедленно приходят в крайнее возбуждение. По правилам техники безопасности заходить в вольер к матерым волкам было категорически запрещено. Мы общались через решетку. Я угощала зверей любимым лакомством - белыми крысами, а они тянули ко мне свои носы и лапы и виляли хвостами. Доминантом среди четверки из МГУ был серый волк Корсар. Он правил своей маленькой стаей уверенно, но мягко. Ограничивался позами угрозы, иногда хватал провинившегося зубами за морду (подобное поведение я наблюдала у кавказских и среднеазиатских овчарок), но никогда не кусал по-настоящему. Субдоминантом был более крупный и светлый зверь с голубыми, как у хаски, глазами по кличке Грей. Я доверяла всем волкам, кроме этого. Такое впечатление, что он воспринимал меня скорее как добычу и без устали «пас», не спускал с меня странных голубых глаз. Его поведение в очередной раз подтверждало, что граница между добычей и представителем своего вида у хищника бывает весьма условной.  Низкоранговым в этой компании был некрупный, но зато самый толстый волк Виген - он не упускал ни одного случая своровать лишнюю порцию. Волчица Даная, казалось, не входила в общую иерархию. Все волки-самцы относились к ней лояльно. Она была самой трусливой (брала крыс с опаской) и одновременно самой ласковой к людям: все время подставляла почесать то бок, то брюхо. Предполагалось, что она является «супругой» Корсара. Но в один прекрасный момент она выбрала Вигена и спарилась с ним, защищая его от «праведного» гнева доминанта! Интересно, как волки реагировали на собак, а собаки на волков. Собаки и волки, жившие в МГУ, отлично знали друг друга и не обращали особого внимания. Большинство городских собак были не знакомы с волчьим запахом. Во всяком случае моя собака Грета обнюхивала меня по возвращении домой с работы с обычным спокойным любопытством, как если бы я вернулась из гостей, где общалась с незнакомой ей собакой. Но однажды мне удалось напугать дворняжек на стройке, через которую я проходила. Одна из них подбежала к моим ногам и внимательно обнюхала их. После чего испуганно «ойкнула» и мгновенно забилась под строительный вагончик. Весть о страшном запахе мгновенно распространилась среди четвероногих обитателей стройки. Теперь при виде меня они стремительно прятались кто куда, залетая даже на запретную территорию конторских помещений к удивлению рабочих и служащих. Волки в природе В семидесятые годы прошлого века, когда на волков охотились наиболее интенсивно, нормальная структура стай - матерые (старые волки), переярки (прошлого года) и прибылые (волчата этого года) была нарушена. Вблизи городов стали отмечать смешанные стаи, куда входили гибридные (волкособачьи) особи. Они в меньшей степени боялись людей и приносили больше вреда, нападая на домашних животных. Я не стану в сотый раз защищать волков, утверждая, что они, являясь санитарами леса, выбраковывают больных и неполноценных животных, Это - аксиома, известная любому мало-мальски грамотному биологу, И все беды проистекают не от волков, а от бесхозяйственности: волки причиняют вред там, где скот пасется без присмотра как попало, коровники разрушаются, скотомогильники обнажаются, павших от голода животных выкидывают за околицу, а прирезанных - продают, списывая убытки на волков. Напомню только, что волчьи популяции всегда делились на популяции дикого и антропогенного (нарушенного человеком) ландшафта. Представители первых - избегают человека и всех проявлений его деятельности, второго ... склонны к синантропизации. Последние стараются жить за счет человека, как крысы или вороны! И не обязательно, кстати, взимая с него дань скотом: такие вояки посещают помойки, охотятся на бродячих кошек или ловят крыс и голубей. Однажды в прошлом веке, по сообщениям газет, пара волков осела... на окраине Москвы, и нормально там себя чувствовала, охотясь на крыс и бродячих кошек. Правда, пару эту в конце концов все-таки застрелили, хотя она и не приносила особого вреда. Между волком и собакой Итак, вернёмся к началу статьи. Волк – животное, безусловно, замечательное. Но... ведь недаром история собаки насчитывает столько миллионов лет! За такой долгий срок и собака, и человек успели приспособиться друг к другу. Бессознательно отбирая особей, доброжелательно относящихся к человеку, первобытный селекционер «сдвинул» у предков собак гормональный серотонино-адреналовый комплекс, повлекший за собой целую цепочку биохимических изменений.  Так что теперь волк и собака, хотя и родственные, но разные виды, а межвидовые скрещивания вследствие несовпадения родительских генотипов приводят к дисгенезу: нарушается эмбриональное развитие органов, животные получаются не сильными, а слабыми, с неустойчивой психикой.  Современные опыты по очередному получению собаки из волка (взять хотя бы чешского волчака), вопреки рекламе в Интернете, приводят к тому, что пригодные к использованию животные получаются лишь к четвертому поколению, то есть дети ездовых лаек, повязанных волками, будут бояться нарт и людей и не будут обладать силой и выносливостью своих собачьих родителей. Точно так же молодые гибриды пастушьих собак с ослабленной, по сравнению с родителями, конституцией, станут шарахаться и от пастухов, и от собак отары, будут бояться выстрелов и с трудом поддаваться дрессировке. Опыты по получению собако-шакальих гибридов (что возможно лишь в искусственных условиях), проводившиеся в Московском зоопарке несколько десятков лет назад с целью получения животных с лучшим, чем у собак, чутьем для работы на таможне, привели к тем же самым результатам: работать можно лишь с потомками 4-5-го поколения. Более того, шакал и собака - животные столь различные, что дети одного помета, унаследовавшие от своих родителей разные позы угрозы, подчинения или ухаживания, вообще не понимают друг друга, поскольку «разговаривают» на разных «языках»! Что ни говори, на природе волк - хорошо, а дома - собака лучше! Взаимоотношения волка и человека определить очень просто. Никогда двуногие не питали особенной любви и симпатии к четвероногим соседям, которые в свою очередь отвечали людям полной взаимностью. Любопытно, что в некоторых краях люди научились извлекать хоть какую-то выгоду от соседства с волками. Так, на Северном Кавказе сохранился обычай: разорив волчье логово (пристрелив родителей), раздавать или продавать волчат. Их охотно берут местные жители, чтобы повязать со своими собаками. Считается, что волчьи потомки гораздо сильнее, выносливее и сообразительнее. После вязки волков обычно отстреливают, так как известно, куда все время смотрит волк, сколько его не корми. К тому же в отличие от своих домашних родственников дикие псовые крайне неохотно слушаются человека, да и вообще не отличаются покладистостью.  Практиковали регулярное скрещивание собак с волками и североамериканские индейцы. Там вообще сложилась очень любопытная ситуация: область распространения волка часто совпадает с ареалом койота, который оказался в буквальном смысле «между волком и собакой». В результате регулярных «половых набегов» диких и домашних родственничков, популяции койотов подверглись такому генетическому смешению, что, как утверждают американские ученые, сегодня уже трудно найти чистокровного койота. Мне не раз доводилось играть с маленькими волчатами. Они излучают такое нежное дружелюбие, что хочется немедленно прижать их к сердцу и не отпускать всю оставшуюся жизнь, жить с ними долго и счастливо и умереть непременно в один день. Потом, освободившись от их пленительных чар, начинаешь понимать, что это невозможно. На смену пьянящему счастью первой любви к дикому зверенышу приходит первый опыт мучительного «протрезвления». Необходимо обладать известным мужеством, чтобы заставить себя понять, что волк - не собака и НИКОГДА ЕЮ НЕ СТАНЕТ.  Честь вам и хвала, если вы не задумываясь, закроете грудью от любой опасности маленького беззащитного волчонка, но гораздо большее мужество вам придется проявить потом, чтобы выдержать все неудобства вашего дальнейшего с ним сосуществовавания. Одно дело - поддаться благородному порыву, другое - мужественно нести тяжкий крест годами. Мне известны отнюдь не единичные случаи, когда ярые, искренние защитники живой природы вынуждены были принять очень непростое решение усыпить проживающего в семье волка.  Матерея, зверь не оставляет попыток подниматься все выше и выше по иерархической лестнице в своей (в данном случае человеческой) среде, подавляя других ее членов (в первую очередь более слабых). В ЭТОМ СМЫСЛ ЕГО ЖИЗНИ. Легко догадаться, кто станет первой жертвой подобных иерархических восхождений - те, чьей жизнью и здоровьем вы дорожите более всего на свете (если у вас есть дети). Кроме того, в различных ситуациях срабатывают механизмы агрессии (пищевой, половой, территориальной и др.).  А теперь задумайте, куда вы пристроите выросшего до размеров взрослого зверя волчонка, не доверяющего посторонним людям и не отличающегося покладистым характером? Не стоит приводить примеры, когда дикие звери действительно становились друзьями человека на всю жизнь. Во-первых, таких случаев не так много, во-вторых, приучали зверей профессиональные биологи или охотники с огромным профессиональным опытом и глубокими знаниями этологии, к тому же имеющие возможность жить со своими питомцами в дикой природе (взять, к примеру, супругов Адамсон с их прирученными львами и гепардами). Справедливости ради замечу, что люди всегда действовали подлее и коварнее в их взаимоотношениях с дикими животными. Мне часто приходилось слышать легенды о мастерах подвывки. Так называют специалистов, способных подражать волчьему вою. Представляете, какой талант и знание малейших нюансов надо проявить, чтобы войти в диалог со зверем на равных? Опытный вабильщик (ваба - так называют процесс «разговора» с волком на его «языке») сразу определит, с кем он вступил в переговоры: количество, пол, иерархию в стае и даже приблизительный возраст животных.  Наверное, надо очень любить волков, чтобы так досконально точно изучить их «язык», повадки? Логичный вопрос? Только не спешите с ответом - ведь вабильщик выполняет роль провокатора (с точки зрения человеческой морали). Цель его действий - определить местонахождение зверя и «навести» на него охотников! Волки не проявляют подобного коварства вовсе не потому, что благороднее подлых людей, а потому, что не отступают от тех моделей поведения, которые формировались у них в течение сотен тысяч лет! Если вы набредете на логово волка, то можете беспрепятственно переловить волчат. Будьте уверены, что их родители не будут защищать потомство до последней капли крови, а преспокойно наблюдать за вашими действиями из надежного укрытия. Это не проявление трусости, а модель поведения. Логичнее в интересах воспроизводства популяции пожертвовать пометом, чтобы сохранить производителей. Так что Ракша-Сатана, несколько погорячилась, защищая Маугли от голодного Шерхана (редкий случай, когда Киплинг был не прав).  Охотники прекрасно знают, что волки практически не отклоняются от известных стереотипов поведения. Потребовалось не меньше двух сотен лет, чтобы первые волки, преодолевая панический страх, стали уходить из офлаженного оклада. Правда, пока это единичные случаи. Даже самый матерый зверь не рискнет перемахнуть через флажки, разве что, трясясь, подлезет под веревкой, и понадобится не одна сотня лет, чтобы волки перестали попадаться на примитивную уловку с безобидными красными тряпочками. Я не охотник, тем более не приходилось мне добывать волков, но очень часто я разговаривал с опытнейшими зверобоями, выпытывая интересующие меня подробности. И вот интересная деталь: многих поражало, что волки, обладающие не только отвагой, силой и ловкостью, но и глубоким знанием человеческой психологии (не зря им приписывают столько мистических качеств) пасуют перед двуногими, предпочитая по возможности не связываться даже с безоружными. Очень точно эту мысль сформулировал один старый промысловик: «Меня всегда поражало, что самый матерый волк, который, я уверен, даже мои мысли читать умеет, впадает в панический ужас, как только человек начинает его «прижимать». Есть и у волков свои уловки: так, например не принято трогать пасущийся рядом с логовом скот, чтобы не обнаружить местонахождение выводка. Правда, некоторые бестолковые переярки по молодости это табу нарушают. Но все равно человек в борьбе с волком имеет такой перевес, что при желании не оставит зверю никаких шансов. Подтверждает эту очевидную истину факт, что во многих европейских странах ВСЕХ волков перебили не одну сотню лет назад, до появления вертолетов, электронных средств слежения и оптических прицелов.  Передо мной книга В.В.Козлова «Волк и способы его истребления» (Сельхозгиз, 1955). Достаточно бегло ее полистать, чтобы понять, насколько отработаны механизмы ведения локальных войн с «серым разбойником». Это не бандформирования в горной «зеленке», которых можно «мочить» еще двести лет, а они будут по-прежнему дурачить целую армию Великой Державы, да так, что ни одна спецслужба даже точными знаниями о количестве врагов не располагает! Кстати, о статистике. Людмила Чебыкина затронула очень существенную проблему. Не буду утомлять вас цифрами, анализируя реальный ущерб, который наносят волки народному хозяйству страны. В литературе таких данных множество: графики, «столбики», «всплески» и «спады». Я не специалист в этой области, зато очень хорошо знаю, как готовились подобные «отчеты» в «верхние инстанции. Тем, кто не в курсе дела, советую пересмотреть классический фильм «Кавказская пленница». Учитывая, что за серьезные убытки «крепкие хозяйственники» могли и партбилет на стол положить, можно сделать вывод, что «шашлыка в пропасть» было выброшено немало. Стоит ли говорить о пользе волков? Помилуйте, это все равно, что говорить о пользе солнечного света и о том, какая концентрация насколько для организма вредна. Оставим все эти профессиональные дебаты специалистам: охотоведам, зоологам, экологам и др. Ну и последнее, ради чего писались эти строки. Любите волков, любите всей душой, как одно из творений Божьих. Любуйтесь ими в дикой природе (если повезет), изучайте их (завидую, если есть такая возможность), только не мечтайте сделать из него собаку-компаньона. Может, конечно, и получится, но лет 1000 для этого понадобится как минимум! Александр Хабургаев 5, 2002  http://arcticwolf.narod.ru/arcy.html